Подхватив Грешника с двух сторон, мы с Кипешем помогли ему добраться до той самой комнаты, где стояла двухэтажная кровать. Затем уложили на нижнюю полку и укрыли пледом. Он, как показалось, сразу же уснул. Выключив в помещении свет, я вернулся к дивану, а Кипиш, пошатываясь, пошел глушить дизель. Он был уверен, что солярка вот — вот закончится, но что‑то его заставило отключить генератор вручную.

Лампы потухли, и комната продолжила освещаться лишь небольшими язычками пламени нескольких свечей. Минут через десять вернулся солдафон и с размаху плюхнулся в кресло, а затем наклонился к столику и налил еще по стопочке. Выпили. Закусили. Немного поболтали, и тут, видимо, накрыло уже меня, потому что я даже не заметил, как уснул.

Проснулся я среди ночи все с тем же непонятным чувством тревоги. В помещении повисла кромешная тьма, и я нащупал фонарь. Включил. Тонкий острый луч осветил солдафона. Он, безвольно свесив на плечо голову, мирно посапывал, сидя в кресле. Я привстал с дивана и чуть не упал. Алкоголь, блуждающий в организме, неустанно совершал свои злодеяния. Все же, стараясь устоять на ногах, я решил пройтись до комнаты Грешника. Что‑то тянуло и звало меня к нему, а беспокойство в груди нарастало.

Грешник лежал прямо на бетонном полу, свернувшись калачиком и что‑то бормоча, сильно трясся. Плед лежал рядом. Сердце в моей груди неистово застучало, выгоняя прочь опьянение, и я резко подскочил к товарищу.

— Брат!.. Брат! — я встряхнул его за плечо. — Что с тобой?!

— Борт два, два… пожар правого двигателя…

— Ты чего, брат, очнись!..

Глаза Грешника были закрыты, но сквозь веки отчетливо виднелись быстрые движения зрачков. Лицо его было покрыто потом, а на полу растеклась лужица рвотной массы. Губы его не переставали что‑то бормотать:

— Четыре пять два!.. Четыре пять два!.. Отказ управления!.. — он вдруг резко открыл глаза и вцепился рукой в мой рукав, а затем закричал. — Падаю!.. Люди…, люди внизу!.. — Падаю, бля!.. — Тоскливо протянул он и снова откинулся на пол.

— Кип!.. — вскрикнул я как можно громче. — Кипиш, твою мать!..

Солдафон появился почти через минуту. Пошатываясь и опираясь на стену, он вошел в комнату и, увидев нас, немного опешил.

— Что встал, мля?! — рявкнул я. — Помоги!..

Он подковылял ближе, и мы быстро приподняли Грешника, а затем уложили снова на кровать. В свете фонаря я разглядел темное пятно на груди друга и осветил получше.

— Твою мать!.. — зло выругался я. — Кровотечение открылось!.. Херовая из Монаха швея!..

— Чего делать‑то?! — растерянно спросил солдафон.

— Снимать штаны и бегать!.. Вот тебе и бухнули за встречу!.. — быстрым движением я поднял с пола покрывало и накрыл им Грешника. — Значит, так!.. — приказным тоном начал я. — Остаешься рядом с ним!.. Никуда, слышишь?! — я дернул Кипиша за плечо. — Никуда…, даже поссать от него не отходи!.. Я в Старый за доктором!..

Быстро, освещая перед собой фонарем, я направился к дивану, осмотрелся в поисках своей кобуры и, повесив ее на пояс, вернулся в комнату Грешника.

— Ты меня понял?! Ни на шаг!.. — пригрозил я и развернулся на выход.

— Винтовку мою возьми!.. — выкрикнул вслед солдафон.

Я ничего не ответил и рванул к трубе, ведущей на поверхность. И лишь в ушах, словно подгоняя меня, не прекращалось бормотание:

— Борт два, два… пожар правого двигателя… Предельный угол атаки… Перегрузка предельная… Борт два, два… пожар правого двигателя….

Выбираясь из подземелья, я очень переживал, что не смогу в темноте отыскать дорогу и заблужусь где‑нибудь в лесу. Но угасающие с рассветом звезды, видимо, решили по — другому. Впрочем, даже несмотря на уже достаточно хорошую освещенность, пробираться сквозь лес я все равно не решился и, мельком взглянув на карту, пошагал к ближайшей отмеченной на ней дороге. Конечно, такой крюк отнял у меня много времени, да и казался куда опаснее движения напрямик, но зато я знал наверняка, что не собьюсь с пути. Несколько раз мне попадались одинокие зомби, и одного я постарался обойти стороной, а второго пришлось напичкать свинцом, затратив на это почти всю обойму. Тогда же мне пришла мысль, что стоит подучиться стрельбе, но мысль эта оказалась мимолетной. Сейчас требовалось спасти жизнь моему другу, а это было куда важнее…

Когда я добрался до Старого собора, солнце стояло уже достаточно высоко. К счастью, контроль на воротах занял совсем не много времени, и уже минут через десять я буквально бежал по улицам городка.

— Чего долбишься, как угорелый?! — из небольшого лючка на створке ворот показались глаза охранника.

— Я Фарт!.. — запыхаясь, ответил я. — Хамиль говорил, чтоб меня пропустили!..

— Ожидай!.. — сухо ответил охранник и закрыл лючок.

Ожидать пришлось еще минут двадцать, наверное. За то время, что я отсутствовал, скорее всего, охрана на посту успела смениться уже несколько раз, и вряд ли постовые передавали друг другу, что вернется некий Фарт. Впрочем, так оно и получилось. Когда калитка на воротах распахнулась, меня встретил Хамиль.

— Где тебя черти носили?! — спросил он, запуская на территорию. — Потеряли уже!..

— Друзей встретил, Хамиль!.. — честно ответил я, приветственно пожав ему руку, и быстро добавил, указывая на медицинскую палатку. — Доктор у себя?!

— Зачем доктор?! — кавказец обвел меня взглядом. — Ранен?!

— Нет, но…, надо, Хамиль!.. Так у себя он или нет?!

— Не знаю!.. Не смотрю за ним… — он хлопнул меня по плечу, направляя к палатке. — Пошли, посмотрим!

Молодой парень в медицинском халате, тот самый, который еще недавно ухаживал за мной, сидел за небольшим раскладным столиком у марлевого оконца палатки и внимательно разглядывал какую‑то жидкость в стеклянной колбе, при этом что‑то помечал в бумагах. Увидев его, я широко улыбнулся, надеясь на помощь, и быстро приблизился к столику. Хамиль хотел было шагнуть следом, но его кто‑то окликнул снаружи, и он развернулся к выходу.

— Привет, док!.. — я пожал врачу руку и не стал затягивать с вопросом. — Помощь нужна твоя!.. Очень!..

— Добрый день, э… — он замялся, видимо, вспоминая мое имя.

— Фарт!.. — быстро ответил я. — Ты мне пузо недавно штопал, помнишь?!..

— Ах, да!.. — парень улыбнулся и шлепнул себя по лбу. — Друг Циркуля!.. И чем могу помочь, Фарт?!

— В общем, тут такая проблема… — начал я, пытаясь сообразить, как правильно подать информацию врачу, но накатившее волнение сбивало с толку. — Мой друг упал и накололся на арматуру, вот здесь… — я показал рукой чуть ниже своего правого плеча. — В общем, рану заштопали, вроде…, и он даже неплохо себя чувствовал, а тут мы…, в общем, выпили немного, и ему хреново стало чего‑то!.. Он там бредил и еще…, трясло его сильно, как будто замерз и…, а еще рана кровить начала и…